могутні вовняні лаписька
10.00 Проснулся наконец-то выспавшись, слушал заунывные звуки мессы из комнаты для общих собраний. Хорошо быть немножко католиком - хватает и трети службы.
10.30 Спросил у Фонтана, как ему не надоедает каждый раз лишать себя воскресного утреннего сна. Этот религиозный фанатик ответил, что месса - это интересно. У баб и в казино ему скучно, а месса, видите ли, интересно! Решил в следующий раз проснуться пораньше - может, я как раз пропускаю самое интересное?
11.00 Благословенный день - Герштайн сегодня выходной от спасения Фонтана, поэтому можно расслабиться - Рикардо уже достал жаловаться, что приходится выходить к Герштайну в грязной робе и плакать.
11.30 В который раз пытался уговорить Фонтана наколоть на руке лагерный номер - он снова капризничал и выбирал легко запоминающийся.
12.00 Решил все-таки поинтересоваться, как Фонтана договаривается с начальником транспортного цеха. Тот сделал большие ГОЛУБЫЕ глаза. Хотел рассказать об этом Менгеле, но передумал. Еще, чего доброго, украдет Фонтана и спрячет в женских цыганских бараках - ищи его потом.
13.00 Писал Фонтана-старшему. Обещал, что если тот не положит под бочку с дождевой водой миллион рейхсмарок, я пришлю ему палец его сына. Насколько мне помнится, у папаши должно было уже скопиться 23 или 24 пальца, 6 глаз и 14 ушей. Подозреваю, что он продает их как мощи святого мученика.
13.10 Подумав, решил написать, что не пришлю палец, если не получу денег. Теперь папаше точно придется раскошелиться.
13.30 Пришел Фонтана и задумчиво спросил, зачем в лагере могут пригодиться полмиллиона рейхсмарок. Удивился - предыдущие полмиллиона мы уже положили в швейцарский банк. Оказалось, проклятый иезуит сыграл на простодушном суеверии немецких солдат - они бросали в него монетки в надежде уехать в Италию!
13.40 Все еще ненавижу Фонтана. Проклятый банкирский сынок!
14.00 Совсем уж было собрался снова приказать сжечь Фонтана, как привели Фрица - тот заранее забрался в топку и просидел там сутки. Конечно, весь обгорел и извазюкался. Все-таки выдал ему лагерную робу. Мальчик упросил отпустить его на три дня в родную деревню покрасоваться, предварительно взяв с меня слово не жечь Фонтана до его возвращения.
15.00 С новой силой ненавижу Фонтана - с каких это пор арийский солдат начал гордиться робой унтерменша?! Надо все-таки послушать мессу целиком - что он им там впаривает?
16.00 После обеда сели сочинять новые богохульные анекдоты. Фонтана забирается в такие теологические дебри, что я уже не понимаю, о чем речь, но Пачелли теперь не бросает трубку и иногда даже ржет.
17.00 В очередном обращении к доблестному германскому народу Фюрер жаловался, что к нему звонит Пачелли, рассказывает какие-то непонятные анекдоты и ржет. Ева ревнует и постоянно вырывает трубку, чтобы поговорить с этой развратницей, но, слыша мужской голос, каждый раз извиняется.
18.00 Фонтана уговорил меня исповедаться - Советы, мол, уже близко. Долго не знал, что ему рассказать нового, поэтому только тяжело вздохнул. Фонтана тоже тяжело вздохнул и отпустил грехи.
19.00 За ужином вспомнили, что завтра снова приедет Герштайн. Фонтана плакал и умолял меня сделать что-нибудь с этим. Надо же, искренние слезы - когда приезжает Герштайн, проклятый иезуит, чтобы как следует расплакаться, бежит на кухню и вынюхивает суточный запас лука!
19.30 Придумал! Из утреннего транспорта возьмем более-менее подходящего еврея, переоденем в сутану и объясним, в чем суть роли. Все изменения во внешности, манере речи, поведении и религиозных взглядах Герштайн спишет на последствия лагерных издевательств. Фонтана объявил мою идею божественным озарением вследствие исповеди.
20.00 Только что по радио объявили всенародный траур в связи со смертью верной подруги Фюрера. Видимо, она все-таки высказала предсмертное предположение о том, что Гитлер - гей.
21.00 Играли в карты. Я поставил месячную зарплату, а Фонтана - полмиллиона рейхсмарок. Этот изувер лишил меня месячной зарплаты! Впрочем, я все равно не собираюсь ее ему отдавать, но сам факт возмутителен!
22.00 Фонтана-старший прислал деньги. Испугался. Но проигрыш все равно не отдам.
23.00 Какое плодотворное было воскресенье. Теперь, правда, надо думать, чем занять неделю в отсутствие Герштайна. А через неделю он догадается...
10.30 Спросил у Фонтана, как ему не надоедает каждый раз лишать себя воскресного утреннего сна. Этот религиозный фанатик ответил, что месса - это интересно. У баб и в казино ему скучно, а месса, видите ли, интересно! Решил в следующий раз проснуться пораньше - может, я как раз пропускаю самое интересное?
11.00 Благословенный день - Герштайн сегодня выходной от спасения Фонтана, поэтому можно расслабиться - Рикардо уже достал жаловаться, что приходится выходить к Герштайну в грязной робе и плакать.
11.30 В который раз пытался уговорить Фонтана наколоть на руке лагерный номер - он снова капризничал и выбирал легко запоминающийся.
12.00 Решил все-таки поинтересоваться, как Фонтана договаривается с начальником транспортного цеха. Тот сделал большие ГОЛУБЫЕ глаза. Хотел рассказать об этом Менгеле, но передумал. Еще, чего доброго, украдет Фонтана и спрячет в женских цыганских бараках - ищи его потом.
13.00 Писал Фонтана-старшему. Обещал, что если тот не положит под бочку с дождевой водой миллион рейхсмарок, я пришлю ему палец его сына. Насколько мне помнится, у папаши должно было уже скопиться 23 или 24 пальца, 6 глаз и 14 ушей. Подозреваю, что он продает их как мощи святого мученика.
13.10 Подумав, решил написать, что не пришлю палец, если не получу денег. Теперь папаше точно придется раскошелиться.
13.30 Пришел Фонтана и задумчиво спросил, зачем в лагере могут пригодиться полмиллиона рейхсмарок. Удивился - предыдущие полмиллиона мы уже положили в швейцарский банк. Оказалось, проклятый иезуит сыграл на простодушном суеверии немецких солдат - они бросали в него монетки в надежде уехать в Италию!
13.40 Все еще ненавижу Фонтана. Проклятый банкирский сынок!
14.00 Совсем уж было собрался снова приказать сжечь Фонтана, как привели Фрица - тот заранее забрался в топку и просидел там сутки. Конечно, весь обгорел и извазюкался. Все-таки выдал ему лагерную робу. Мальчик упросил отпустить его на три дня в родную деревню покрасоваться, предварительно взяв с меня слово не жечь Фонтана до его возвращения.
15.00 С новой силой ненавижу Фонтана - с каких это пор арийский солдат начал гордиться робой унтерменша?! Надо все-таки послушать мессу целиком - что он им там впаривает?
16.00 После обеда сели сочинять новые богохульные анекдоты. Фонтана забирается в такие теологические дебри, что я уже не понимаю, о чем речь, но Пачелли теперь не бросает трубку и иногда даже ржет.
17.00 В очередном обращении к доблестному германскому народу Фюрер жаловался, что к нему звонит Пачелли, рассказывает какие-то непонятные анекдоты и ржет. Ева ревнует и постоянно вырывает трубку, чтобы поговорить с этой развратницей, но, слыша мужской голос, каждый раз извиняется.
18.00 Фонтана уговорил меня исповедаться - Советы, мол, уже близко. Долго не знал, что ему рассказать нового, поэтому только тяжело вздохнул. Фонтана тоже тяжело вздохнул и отпустил грехи.
19.00 За ужином вспомнили, что завтра снова приедет Герштайн. Фонтана плакал и умолял меня сделать что-нибудь с этим. Надо же, искренние слезы - когда приезжает Герштайн, проклятый иезуит, чтобы как следует расплакаться, бежит на кухню и вынюхивает суточный запас лука!
19.30 Придумал! Из утреннего транспорта возьмем более-менее подходящего еврея, переоденем в сутану и объясним, в чем суть роли. Все изменения во внешности, манере речи, поведении и религиозных взглядах Герштайн спишет на последствия лагерных издевательств. Фонтана объявил мою идею божественным озарением вследствие исповеди.
20.00 Только что по радио объявили всенародный траур в связи со смертью верной подруги Фюрера. Видимо, она все-таки высказала предсмертное предположение о том, что Гитлер - гей.
21.00 Играли в карты. Я поставил месячную зарплату, а Фонтана - полмиллиона рейхсмарок. Этот изувер лишил меня месячной зарплаты! Впрочем, я все равно не собираюсь ее ему отдавать, но сам факт возмутителен!
22.00 Фонтана-старший прислал деньги. Испугался. Но проигрыш все равно не отдам.
23.00 Какое плодотворное было воскресенье. Теперь, правда, надо думать, чем занять неделю в отсутствие Герштайна. А через неделю он догадается...